Браконьеры
Солнечным майским утром они въехали в Липхук, своим видом напоминая, скорее, скрывающихся от веревки висельников, чем мирных странников. Они остановились на пыльном каменистом пятачке перед гостиницей «Хромая собака»; дородный Натаниэль, не слезая с лошади, потребовал пару кружек эля, а худощавый Джейк, знавший грамоту, принялся вслух читать прибитое к столбу объявление, озаглавленное привлекающей внимание фразой «Сто гиней вознаграждения». Оно начиналось с напечатанных жирным шрифтом слов «Принимая во внимание ...» и заканчивалось «Боже, спаси короля», а в середине состоявшего из примерно двадцати строчек текста выделялось имя «Том Эванс». В нём не обещалось ничего хорошего негодяю, который под псевдонимом «капитан Эванс» в течении нескольких месяцев терроризировал Плимутскую дорогу, однако Джейк ощутил укол ревности, — он понимал, что пройдет немало лет прежде чем правосудие решит оценить его нечёсаную и давно немытую голову в сотню гиней.
Натаниэль и Джейк были мелкими лондонскими карманниками, прежде никогда не помышлявшими о более крупных делах и глубоко сожалевшими о том, что им пришлось поменять сферу деятельности и заняться опасным и не особенно прибыльным для них грабежом.
Миновав Липхук, они вскоре свернули с большака на проселочную дорогу, густо заросшую по обочинам кустами боярышника, и не спеша поехали по ней, лелея в душе надежду наткнуться на одинокого путника, лучше всего — на представительницу слабого пола. После очередного поворота удача, как будто, улыбнулась им: впереди показалась фигура всадника, ехавшего им навстречу верхом на крупной чалой кобыле с белой звёздочкой на лбу. Низко надвинутая на лоб треуголка, брошенные поводья, небрежно зажатый под мышкой хлыст: всё говорило, что путник — худощавый джентльмен, одетый, словно священник, во всё чёрное — основательно углубился в чтение книги, которую держал в руке.
Словно сговорившись, Джейк и Натаниэль одновременно натянули поводья и остановились. Затем, как по команде, они отъехали чуть назад, так чтобы густые кусты скрывали их от предполагаемой жертвы, и стали ждать. Джейк достал из кармана пистолет — единственное имевшееся у них оружие — проверил затравку, дунул в дуло и для пущего блеска потер его о рукав своего заношенного камзола.
— Не двигаться! — подняв пистолет, громко крикнул Джейк, когда ничего не подозревавший всадник появился из-за кустов.
Тот оторвался от книги и, сразу поняв, что от него требуется, немедленно остановился. Его проницательные глаза обежали неряшливые фигуры Джейка и Натаниэля, но, к их глубокому разочарованию, на его по-волчьи хищном лице не отразилось ни тени испуга. Несмотря на строгий костюм, в нём чувствовалось что-то вульгарное, какая-то странная смесь придворного и лакея, и это тоже обескураживающе действовало на лондонцев. Он не спеша убрал книгу в карман, переложил хлыст в правую руку и с явным презрением произнес:
— Это как называется, щенки?
Джейк еще на пару дюймов поднял пистолет, словно демонстрируя этим серьезность своих намерений.
— Вот так, — отозвался он. — Давайте ваш кошелек, сэр. И побыстрее!
— Ну и наглость! — откровенно удивился путник. — Не хватало ещё, чтобы какие-то жалкие дворняжки браконьерничали в моем заповеднике.
С быстротой молнии его тяжёлый хлыст мелькнул в воздухе и словно змея обвился вокруг державшей пистолет руки Джейка. Скорчившись от боли, Джейк выронил оружие. Натаниэль, заметив, что в левой руке джентльмена в чёрном появился пистолет, натянул поводья, собираясь задать деру, но повелительный голос остановил его:
— Ни с места, свинья! Или моя пуля превратит тебя в бекон.
Оказавшись хозяином положения, путешественник с нескрываемой иронией уставился на них, прекрасно понимая, с кем ему довелось повстречаться.
— Клянусь, никогда в жизни не видел более захудалой парочки бандитов с большой дороги, — захихикал он. — Не в добрый час выползли вы из своих крысиных нор, джентльмены. А ну-ка, выворачивайте карманы, ловцы кроликов, и дайте взглянуть на вашу добычу. Пошевеливайтесь, вы что оглохли?
Они с готовностью повиновались, и джентльмен в чёрном только поморщился, увидев несколько медяков в ладони Натаниэля.
— И давно вы промышляете в моих владениях? — спросил он и, не получив ответа, добавил: — Смелее, вы, жуки-навозники. Я ведь не шериф. Я — капитан Эванс, о котором вы, наверное, слышали.
Джейк, впрочем, уже успел догадаться об этом. Сыщики с Боу-стрит повисли у них на хвосте, начал он, и им пришлось покинуть Лондон. Два дня назад они ограбили священника, но в его тощем кошельке оказалось всего три шиллинга, из которых они не потратили лишь те четыре пенса, что были у Натаниэля. В заключение он признался, что оба они страшно проголодались, и, таким образом, дело, начавшееся с грозного «жизнь или кошелек», закончилось униженным выпрашиванием милостыни.
Капитан Эванс оценивающе посмотрел на них.
— Слезь-ка, поросячье рыло, — велел он Натаниэлю, — и дай мне твой пугач.
Натаниэль послушно спрыгнул на землю, подобрал валявшийся на земле пистолет и подал его капитану.
— Вы не внушаете мне доверия, голубки, — сказал он, пряча пистолет в карман. — Дай вам сейчас гинею — вы тут же проедите её. У меня есть одна идея насчет вас, однако чтобы воспринять её вам надо сначала заморить червячка.
С этими словами он пришпорил свою кобылу и быстро поскакал вперед. Натаниэль вопросительно взглянул на Джейка.
— Едем, — утвердительно кивнул головой тот и тронул свою клячу.
Примерно через полмили капитан свернул на узкую, заросшую травой тропинку, ведущую к небольшому коттеджу с побелёнными стенами. Со всех сторон домик был окружен фруктовыми деревьями, и, глядя на него, трудно было предположить, что именно здесь находится логово знаменитого бандита. Капитан Эванс проводил Джейка и Натаниэля в комнату, служившую одновременно кухней и гостиной, велел им садиться к столу, принёс еду и питье, но сам расположился в углу, в кресле, задумчиво попыхивая трубкой и наблюдая за своими шумно утолявшими голод гостями. Капитан Эванс питал склонность к неординарным поступкам и был не прочь вернуть давно утраченный элемент романтики ремеслу бандита с большой дороги. Эта парочка, размышлял он, со временем станет ядром банды, которой он будет управлять как абсолютный повелитель.
Он изложил им свои мысли лишь после того, как с ужином было покончено.
— Ну, поросячье рыло, — обратился он затем к Натаниэлю, — что скажешь?
— Меня зовут Нат, — обиженно буркнул тот.
— Неважно, «поросячье рыло» тебе больше подходит. Так вы будете работать вместе со мной или нет? — вопросительно перевел взгляд с одного мошенника на другого Эванс.
Джейк с энтузиазмом заявил, что считает для себя честью служить под знаменем столь прославленного предводителя. Натаниэль сначала заупрямился, но, в конце концов, согласился встать под знамя капитана Эванса. Предстояло ещё обсудить, чем именно новобранцам предстояло заниматься, но капитан, видя, что после обильного ужина они проявляют явные признаки сонливости, решил отложить разговор.
— Ведите себя тихо, и никто вас здесь не тронет, — сказал он, вставая со своего кресла. -Приберите на столе и помойте тарелки, — велел он затем. — Пока это будет вашим первым заданием. Я вернусь вечером.
— Будь я трижды проклят, — вскричал Натаниэль, когда стук копыт кобылы капитана затих в отдалении, — если стану посудомойкой у какого-то малого, промышляющего разбоем на большой дороге!
Джейк, хитро прищурившись, посмотрел на своего приятеля.
— Только дураки и пьяницы, — наставительно произнес он, — меряют по себе всё, что происходит вокруг. Я знаю, что ты невежественный, необразованный, так и не научившийся разбирать буквы тип. Но разве ты не помнишь, что было написано в объявлении, которое я сегодня читал тебе? Мы можем получить награду в сотню гиней за поимку этого чванливого наглеца, — негромко закончил он и медленно прикрыл одно веко.
Капитан Эванс вернулся, когда за окном уже темнело. Тяжело дыша, он ввалился в комнату и без сил рухнул в кресло.
— Бэлдок с Боу-стрит, самый ловкий сыщик во всей Англии, уже больше месяца охотится за мной, — начал он. — Слава богу, он не видел моего лица, только это и спасло меня. Возле Петерсфилда я разжился тугим кошельком, и по дороге домой решил заглянуть в придорожную гостиницу и угостить себя пинтой кларета. Хм-м, если бы конюх своевременно не подал мне знак, вы, может статься, увидели бы капитана Эванса только на эшафоте, — он наконец-то сумел перевести дух. — А теперь, друзья мои, пришла пора расставаться, — продолжал он. — Подождём, пока Портсмутская дорога не надоест Бэлдоку и его ищейкам. Я вернулся сюда только для того, чтобы предупредить вас обо всём этом. Чтобы облегчить вашу жизнь, вот вам на первое время, — с этими словами он бросил на стол кошелёк.
Столь необычная щедрость и благородство поступка, тронули бы кого угодно, но только не Джейка с Натаниэлем.
— А теперь прощайте, — сказал капитан Эванс, вставая.
В ту же минуту они набросились на него. Нападение застало капитана врасплох, и им сразу же удалось повалить его на пол. Он был ловок и проворен, почти не уступая в силе обоим, но, в конце концов, они сумели одолеть его и крепко связали заранее приготовленными верёвками. Натаниэль поднял один из стульев, опрокинутых во время схватки, и на него усадили на извивающегося и изрыгающего проклятия капитана Эванса. Джейк принялся тщательно исследовать содержимое его карманов. Он извлек оттуда ещё один кошелек, золотую табакерку с алмазным крестом на крышке, пару дорогих колец и пистолеты. Он сложил всё это в кучу на столе, и Натаниэль, довольно ухмыляясь, принялся осматривать добычу.
Капитан пристально наблюдал за ними, и мысли у него в голове обгоняли одна другую.
— Да кто же вы такие, чёрт побери? — спросил Эванс, убедившись в своей полной беспомощности. — Неужели я ошибся, и не отличил грязных сыщиков от честных людей?
На это у Натаниэля был давно готов ответ.
— Ты обозвал меня поросячьим рылом, — заявил он, всем своим видом показывая, до какой степени такое обращение оскорбило его.
— А ещё ты, наверное, вспомнил, что моя голова оценена в сотню гиней, которые получит тот, кто сумеет взять меня живьём? Хитро задумано, — тут капитан зашёлся сильным кашлем. — Чёрт возьми, проклятая пыль забила всю глотку. Надо бы прополоскать её.
— Эль кончился, — недружелюбно отозвался Джейк.
— Верно, — сказал Эванс, — но я вспомнил, что наверху, в одном из ящиков комода, у меня осталась бутылка бренди.
Глаза Натаниэля жадно сверкнули.
— Если хочешь, сходи за ней, — продолжал капитан, обращаясь к толстяку. — Но знай, что тебе, придётся взломать замок, поскольку со вчерашнего дня я нигде не могу найти ключ, которым он отпирался.
Натаниэля не пришлось долго уговаривать, и вскоре сверху раздались звуки раскалываемого дерева, говорившие о том, что он с рвением приступил к работе. А поскольку никакой бутылки там и в помине не было, то поиски могли затянуться надолго. Капитан выразительно посмотрел на Джейка.
— Не теряй время, — негромко проговорил он. — Освободи меня, и я заплачу тебе вдвое больше, чем ты получишь от правительства. Да что там, я сделаю тебя богачом, Джейк, только помоги мне выбраться отсюда.
В ответ Джейк оскалил в улыбке неровные зубы, давая понять капитану, что не намерен поддаваться ни на какие уговоры. Но тот не спешил, и в комнате наступило выжидательное молчание.
— А где гарантии?
— спросил Джейк, когда прошло первое удивление, вызванное столь неожиданным предложением.
Капитан кивнул головой в направлении стола.
— Там добра на двести гиней! — вскричал он. — В два раза больше, чем тебе обещали, а заслужить их куда легче. Сгребай всё себе в карман, и бежим, пока этот пьяница возится наверху. Разрежь же эти проклятые веревки!
Всё последующее произошло именно так, как и рассчитывал капитан. Джейк подошёл к столу и принялся торопливо рассовывать кошелек и драгоценности по карманам. Затем он схватил пистолеты и проверил их. Один пистолет был заряжен, другой же — которым капитан воспользовался сегодня, чтобы припугнуть бывшего владельца одного из перекочевавших в карман Джейка кошельков — пуст, и по этой причине Джейк положил его обратно на стол. Не произнеся больше ни слова, Джейк быстро подошел к двери и осторожно, стараясь не скрипеть, открыл её.
— Не бросай меня, Джейк! — в притворном ужасе закричал капитан.
В ответ Джейк только ухмыльнулся, выскользнул из комнаты и бесшумно прикрыл за собой дверь. Минуты потянулись одна за другой; вот, наконец, заскрипели ступеньки лестницы, и взмокший Натаниэль, отдуваясь и чертыхаясь, спустился в комнату.
— Разрази меня гром! — возмущенно проговорил он. — Нет там никакой бутылки, — тут он внезапно осекся и посмотрел по сторонам. — Джейк! — позвал он, и, не получив ответа, спросил капитана: — А где Джейк?
— Удрал, — лаконично ответил капитан.
— Удрал? — переспросил ничего не понимающий Натаниэль. — А куда?
— Думаю в какой-нибудь притон, где можно сбыть краденое. Пока ты шарил наверху, он прихватил всё, что лежало на столе и был таков, — капитан рассмеялся прямо в лицо Натаниэлю.
Натаниэль перевел взгляд на стол, где не осталось ничего, кроме разряженного пистолета.
— Ты хочешь сказать, что он надул меня? — чуть не взвизгнул он.
— А как же иначе? — удивился капитан Эванс.
— И он не вернётся? — настаивал Натаниэль, отказываясь поверить в случившееся.
— Если он и вернется, то только в компании Бэлдока. Не забывай — имеющиеся у него улики могут быть использованы против нас обоих, так что он сумеет одним махом избавиться от конкурентов и получить сотню гиней вознаграждения.
Натаниэль явно не ожидал такого удара. Его лицо сперва приобрело глубоко-малиновый оттенок, затем побледнело, и он разразился целым потоком замысловатых ругательств. Затем он шагнул к двери. Капитан решил, что пора выкладывать на стол козырную карту.
— Ты собираешься подарить этому негодяю сотню гиней? — вскричал он.
Натаниэль замер в дверях.
— Нет, чёрт побери! Только не это! — с негодованием воскликнул он.
— Я знаю, как ему можно испортить игру. У меня полно друзей среди буфетчиков и конюхов в гостиницах на Портсмутской дороге. Они наведут нас на его след, а там уж...
Натаниэль решительно выхватил из кармана нож и разрезал опутывавшие капитана верёвки.
— Дай-ка мне мой парик, Нат, я согнуться не могу, — сказал он, тяжело поднимаясь на ноги и указывая в угол комнаты.
Ничего не подозревающий Натаниэль наклонился, в тот же момент капитан схватил со стола пустой револьвер и сильно ударил рукояткой Натаниэля по затылку, мгновенно оглушив его. Затем он надел парик и шляпу, сунул под мышку хлыст и вышел из дома. Но на конюшне капитана Эванса ожидало разочарование: его чалая кобыла со звёздочкой на лбу исчезла. Капитан мрачно выругался, оседлал самую бодрую из кляч и отправился в Липхук, в «Хромую собаку», надеясь разузнать какие-либо новости о беглеце.
— Хорошо, что вы не приехали раньше, — такими словами приветствовал капитана буфетчик Том.
— Сегодня вечером здесь остановился джентльмен, — продолжал он, — утверждавший, что был дочиста ограблен неподалеку от Петерсфилда. С ним прибыл и Бэлдок, который клялся, что это ваших рук дело, капитан. И примерно с полчаса назад на дороге появилось какое-то пугало огородное верхом на вашей чалой кобыле. Джентльмен случайно взглянул в окно, вскочил, как ужаленный и завопил во всю глотку, что узнал своего грабителя.
«Вы уверены?» — вскричал Бэлдок.
«Абсолютно, — заявил джентльмен. — Он был в маске, но я хорошо запомнил масть его клячи и звёздочку у неё на лбу».
Бэлдоку свистнул своим молодцам, те в мгновение ока скрутили этого парня и — что бы вы думали? — у него в карманах действительно, нашлись принадлежавшие джентльмену кольца и прочие вещи. Мошенник клялся и божился, что он не капитан Эванс и даже рассказал какую-то небылицу о том, что сам будто бы схватил капитана Эванса и оставил его связанным в надёжном месте.
«Однажды ты уже обвел меня вокруг пальца, капитан Эванс, — сказал на это Бэлдок. — И будь я проклят, если позволю тебе сделать это ещё раз».
И они увезли беднягу в Лондон.
Капитан Эванс громко расхохотался.
— Жаль было бедолагу, — так закончил буфетчик свой рассказ. — Но я ничего не мог сделать, не подвергая риску вашу жизнь, капитан.
— Не стоит сожалеть об этом, Том, — заверил его Эванс. — Негодяй получил по заслугам. Разбой — занятие для джентльменов, а он оказался всего лишь забравшимся в чужие владения трусливым браконьером... — тут капитан сделал паузу и вздохнул. — Принеси-ка мне пинту кларета, Том, и хорошенько сдобри её бренди. После всех этих событий я чувствую себя немного не в своей тарелке.
Перевёл с англ.
Андрей
КУЗЬМЕНКОВ
