Гроб
– Доктор разрешил мне прожить до вторника, – отозвалась Лаура.
Охотничий сезон подошёл к концу, а Малиты так и не сумели продать Брога. В последние три года в семье сложилась некая традиция, что-то вроде суеверной надежды, что Брог непременно найдёт покупателя до окончания очередного сезона. Сезоны начинались и заканчивались, однако не происходило ничего, что оправдало бы столь безосновательный оптимизм. На начальном этапе своей карьеры животное носило кличку Берсеркер. Позже его переименовали в Брога 1, – на том основании, что, будучи однажды приобретённым, избавиться от него исключительно трудно; местные зубоскалы, впрочем, утверждали, что первую и последнюю буквы имени определённо стоило бы поменять местами, и «Гроб» куда более соответствовало бы действительности. В каталогах Брог был представлен как «гонтер-легковес 2 », «лошадь для верховой езды для дамы» или, уже совсем просто, но всё-таки с определённой долей фантазии, как «хороший гнедой мерин, рост в холке 15,1 хэнда 3». Четыре сезона Тоби Малит ездил на нём по всему Уэст Уэзиксу; впрочем, по Уэст Уэзиксу можно ездить почти на любой лошади, знакомой с местностью. Брог же знал местность как нельзя лучше, поскольку нёс личную ответственность за создание большинства ям, встречавшихся на речных берегах и в лугах на много миль окрест. Его нрав был далеко не идеален для охотничьих забав, но охотиться с борзыми на нём было, пожалуй, безопаснее, чем просто ехать по деревенской дороге. Не то, чтобы у него был страх перед дорогой, вовсе нет, к автомобилям и велосипедам он, как уверяли в семье Малитов, относился со снисходительным безразличием. Однако имелись некоторые вещи, вызывавшие у него внезапный приступ «вихляющей болезни», как Тоби Малит называл это. Свиньи, тачки, кучи камней на краю дороги, детские коляски на деревенских улицах, ворота, чересчур агрессивно выкрашенные в белый цвет, иногда – хоть и не всегда – новейшие конструкции ульев для пчёл, – всё это заставляло его мгновенно сменить выбранную траекторию движения на зигзагообразную, напоминающую раздвоенный след молнии. Если фазан с шумом взлетал из-за живой изгороди, в ту же секунду и Брог взвивался в воздух, – возможно, единственно из желания составить ему компанию.
Где-то во второй декаде мая миссис Малит, вдова Сильвестра Малита и мать Тоби и целого выводка дочерей, повстречав Кловиса на окраине деревни, на едином дыхании выложила ему перечень местных новостей.
– Вы знаете нашего соседа, мистера Пенрикарда? – выпалила она. – Очень богатый, владелец оловянных шахт в Корнуолле, средних лет и весьма скромный. Он надолго арендовал Ред Хаус и потратил кучу денег на ремонт и благоустройство. Так вот, Тоби продал ему Брога!
Кловису потребовалось пара секунд, чтобы воспринять поразительную новость, после чего он рассыпался в восхищенных поздравлениях. Будь Кловис более эмоционален, он, вероятно, расцеловал бы миссис Малит.
– Какая невероятная удача, что наконец-то удалось избавиться от него! Теперь вы сможете обзавестись нормальной лошадью. Я ведь всегда говорил, что Тони не промах. Примите мои самые восторженные поздравления.
– Не надо меня поздравлять. Произошло самое неприятное, что только можно себе представить, – с театральными интонациями произнесла миссис Малит.
Кловис в изумлении уставился на неё.
– Мистер Пенрикард, – начала миссис Малит, понизив голос, как ей представлялось, до выразительного шепота, в действительности же начав звучать, скорее, хрипловато-пискливо и возбуждённо. – Мистер Пенрикард начал ухаживать за Джесси. Сперва дело шло робко, но сейчас у меня нет сомнений. Глупо с моей стороны было не заметить этого раньше. Вчера, на вечеринке в саду у пастора, он спросил её, какие цветы она больше всего любит. Она ответила, что гвоздики, а сегодня к нам прибыл огромный букет гвоздик: и белая, и розовая, и чудесная тёмно-красная, – хоть на выставку отправляй, а в придачу коробка конфет, которую он, должно быть, специально привёз для такого случая из Лондона. А ещё он предложил ей завтра пойти вместе поиграть в гольф. И в такой критический момент Тоби продал ему лошадь. Это катастрофа!
– Но ведь вы давно пытались сбыть с рук эту зверюгу, – заметил Кловис.
Миссис Малит вздохнула.
– Вы, должно быть, в курсе, что у меня в доме шестеро дочерей, – начала она. – И я всегда стара-лась – не буду, конечно, говорить «сбыть их с рук» – разбавить этот девичник одним-двумя мужьями…
– Я вовсе не в курсе, сколько у вас дочерей, – заметил Кловис. – Я никогда их не считал, но здесь вы, вероятно, правы, – в таких вопросах матери редко ошибаются.
– И вот теперь, – продолжала миссис Малит своим трагическим шепотом, – теперь, когда на горизонте замаячил богатый муж, приходит Тоби и продаёт эму эту несчастную тварь. Да она может запросто убить его, если он только попытается сесть на неё, – убьёт, во всяком случае, всякое расположение, которое он испытывает к членам нашей семьи. Что теперь делать? Мы просто не можем попросить его вернуть лошадь; как только у нас появился шанс продать её, мы стали превозносить её до небес и утверждать, что это именно то животное, которое ему нужно.
– А нельзя тайком увести Брока из конюшни и отправить пастись куда-нибудь на ферму за много миль отсюда? – предложил Кловис. – Напишите на воротах конюшни «Право голоса для женщин» и всё сойдёт, как дело рук суфражисток. Никому из тех, кто знает вашу лошадь и в голову не придёт, что вы можете захотеть вернуть её.
– Все газеты графства будут кричать об этом, – сказала миссис Малит. – Только представьте себе заголовок: «Ценный гонтер похищен суфражистками». Полиция станет прочесывать окрестности до тех пор, пока не найдёт его.
– Что ж, тогда Джесси может попробовать вернуть лошадь на том основании, что это её давняя любимица. Она может сказать, что на продажу пошли лишь потому, что в старом договоре аренды в пункте «ремонт» было оговорено, что конюшня должна быть снесена, но в новом договоре снос удалось отложить на пару лет.
– Как-то странно требовать назад только что проданную лошадь, – заметила миссис Малит. – Но что-то надо делать, и делать быстро. Он не умеет обращаться с лошадьми, а я, кажется, сказала ему, что Брог спокоен как ягненок. Но ведь ягнята тоже брыкаются и вертятся словно сумасшедшие, не так ли?
– Что касается спокойствия, темперамент ягнят сильно недооценен, – согласился Кловис...
Перевёл с англ. Андрей КУЗЬМЕНКОВ
1 Брог – сильный ирландский акцент.
2 Гонтер – охотничья лошадь.
3 Хэнд – единица длины в английской системе мер, используемая для измерения роста лошадей;
1 хэнд = 4 дм.
